«Скорая» возвращается: Куценко повышают до главврача, а подстанцию — пытаются ликвидировать

— объясняет Гоша Куценко. И это чувствуется: его герой сбегает с рабочего места чаще, чем подростки — с уроков.

Но главная интрига сезона связана не с кабинетными играми. У подстанции, которая годами служила героям опорной точкой, появился новый владелец — жёсткий бизнесмен Игнатов. И его планы никак не включают существование медиков на этой территории. Поэтому Кулыгину и команде снова приходится спасать — только теперь не людей, а собственную базу.

На выездах, как обычно, полный набор экстрима: от ранения из арбалета до редких аллергических реакций. Герои ищут тромб у известного певца, вытаскивают из передряги мастера-ножевика, помогают подросткам после удара током и пытаются вернуть к реальности мальчика, который свято верит, что самодельный прибор даст ему шанс увидеть погибшего отца.

Степан Куликов отмечает, что персонажи взрослеют вместе с актёрами, но его Ушаков всё равно остаётся фирменным миксом: трогательный, хаотичный, громкий, местами колючий. В новом сезоне его преследует вполне земная проблема — огромная ипотека, которая превращается в его личного антагониста.

Личные истории тоже не задвинуты в угол: Ушаков с Родниной барахтаются в вопросах жилья, а Ломагин окунается в написание мемуаров, будто решил наконец систематизировать все «ужасы дежурств».

К слову о «брендовых» фишках проекта: съёмочная группа продолжает собирать актёрские оговорки — и по рассказам режиссёра Богдана Дробязко, там уже целый хит-парад. Самые яркие экземпляры — «Упаси боск», «Пихиатр» и мифический «кистевой хиху». Звучит почти как диагноз, который ставят исключительно на съёмочной площадке.

Новый сезон обещает больше бытовых конфликтов, больше реальных медицинских случаев и ту самую смесь драмы, хаоса и тепла, из-за которой «Скорая помощь» удерживает зрителей уже восемь сезонов подряд. Похоже, в этот раз спасать придётся не только пациентов, но и саму идею существования подстанции.